Наталья ПАНЧЕНКО

Фото: Елена КУЗНЕЦОВА

В апреле в Тульском академическом театре драмы состоится премьера пьесы Мольера «Тартюф». Режиссер спектакля — актер театра «Ленком Марка Захарова», выпускник Высших курсов сценаристов и режиссеров, обучавшийся у Владимира Меньшова и Владимира Мотыля, народный артист России Андрей Соколов — в гостях у «Тульских известий». Наш разговор — о постановке классических произведений на сцене профессиональных театров и о том, как идет подготовка к премьере в Тульском драматическом театре. 

— Андрей Алексеевич, как режиссер вы поставили три спектакля в Москве и сейчас приступили к постановке четвертого — в Туле. Почему Мольер и почему «Тартюф»?  

— Мольер — это классика. Это вечные смысловые нагрузки, вечные темы и необыкновенная мелодика речи персонажей. Мы, кстати, будем ставить пьесу в переводе Михаила Лозинского, одного из создателей советской школы поэтического перевода. Произведения Мольера, с одной стороны, достаточно понятны, с другой — бездонны. Для меня постановка классических произведений — некая лакмусовая бумажка, которая проверяет возможности и, если хотите, силу не только актеров, но и режиссеров. Классику всегда ставить трудно.  

— В 2006 году в театре «Ленком» состоялась премьера «Тартюфа» в постановке Владимира Мирзоева.  

— Да, у нас шел этот спектакль, и у меня осталось от него ощущение некоей «недоделанности». Всегда и у всех остается послевкусие, когда формируется окончательное впечатление о чем-то, когда приходит понимание, что или все понравилось, или чего-то не хватило. В данном случае я говорю именно об ощущении от постановки Владимира Мирзоева, режиссера мыслящего, неоднозначного. С одной стороны, спектакль интересный — Мирзоев предложил свою, в его собственной стилистике, трактовку мольеровской пьесы, с другой — мне видится эта пьеса в классической постановке классического театра.  

— Как был поставлен, например, «Тартюф» Анатолием Эфросом в 1981 году на сцене МХАТа имени М. Горького (сейчас театр называется МХТ имени А. П. Чехова)?  

— Вы знаете, да. Спектакль игрался несколькими составами, и только роль Тартюфа исполнял один актер — Станислав Любшин. Эту постановку и сейчас можно увидеть. Она была экранизирована в 1989 году с Александром Калягиным в роли Оргона, Анастасией Вертинской в роли жены Оргона Эльмиры. Это, на мой взгляд, шикарный спектакль. В классическом варианте хочется выпустить «Тартюфа» и мне, и я очень постараюсь это сделать на сцене вашего театра. Но ни в коем случае моя постановка не будет копией предыдущих постановок пьесы.  

— Современные трактовки произведений, предлагаемые театрами, — об этом пишут сами театральные критики — чаще всего неудачны.  

— Не будем сейчас говорить об их «удачности» или «неудачности». Мне интересно сделать, повторю, спектакль, опирающийся на традиции классического театра. Мы к ним сейчас и возвращаемся, работая над «Тартюфом» — пьесой, живущей уже вне времени. Поэтому сегодняшнее мое нахождение в Туле — это «дань», во всех смыслах, близкой мне по духу классике.  

— Вы всегда выступаете как приверженец классической работы с классическими произведениями?  

— Классика — это не покрытая пылью книга, которую достаешь с полки и которой поклоняешься, считая ее в то же время абсолютно устаревшей. Это материал, живой навсегда. Он так же искрометен, так же интересен. Поэтому, например, «Тартюф», написанный 360 лет назад, совершенно, на мой взгляд, не нуждается в «современных» интерпретациях, не требует «подстраивания под сегодняшний день»: в нем представлены те же бушующие живые человеческие страсти, решаются те же проблемы, которые мы решаем сейчас. Но при работе над пьесой, считаю, важно, чтобы режиссер и актеры в то же время «расширили» ее смысл, вложив в нее смысл собственный, личностный. Так что я за классическую работу с классическими произведениями.  

— Актеры Тульского драматического театра вас слышат?  

— Они слышат и меня, и, главное, Мольера. На сегодняшней читке я увидел, как все с удовольствием погружаются в прочтение мольеровского текста. Уже вырисовывается атмосфера спектакля, начинает нащупываться его камертон — думаю, тот самый, который предполагал «включить» автор, создавая одну из своих лучших и самых известных пьес.  

— Вы приступили к работе над постановкой в ноябре, а сейчас конец января. Успеете подготовить премьеру, как было заявлено, к апрелю?  

— Вполне. В ноябре мы с художником-постановщиком Аддисом Гаджиевым приезжали в театр, чтобы познакомиться со сценой — в Тульском драмтеатре большая и многофункциональная сцена, и Аддис приступил к разработке декораций и костюмов. Они уже в принципе готовы. Что касается самого действа, сейчас началась активная фаза репетиций, о чем я уже сказал. Теперь дело за актерами. Главное — выучить текст. Но ваши актеры — люди очень профессиональные, и проблем с этим, я уверен, не будет. Дальше — начнем репетировать — выстраивать взаимоотношения героев, плести некую паутину этих взаимоотношений на сцене. Будем отслеживать все взаимосвязи. Если не проводить такой кропотливой, очень трудоемкой работы, требующей и от актеров, и от режиссера много сил и энергии, спектакля не будет. Прежде всего спектакля классического, о котором мы с вами говорим. Не волнуйтесь, мы подготовим достойный спектакль.  

— Как проходил отбор актеров для «Тартюфа»?  

— Конечно, я не очень хорошо знаю труппу Тульского драмтеатра. Но у меня в Туле много друзей, и несколько раз, приезжая к ним, я инкогнито смотрел некоторые постановки. Часть актеров узнаю на наших репетициях. Но выбирал исполнителей ролей в «Тартюфе» все-таки не я — театр. И составов будет несколько.

 — Вы ставите комедию?  

— Если быть точным, трагикомедию. Человеческие беды не могут быть смешными. Смешно выглядит поведение героев в каких-то ситуациях, смешно звучат их некоторые высказывания. Но когда люди теряют все не только в материальном смысле, но и в нравственном — теряют себя, — это трагедия. Хотя конец у пьесы, помните, счастливый.  

— Оформление спектакля будет интересным, ярким, как вы говорили в одном из интервью о спектакле?  

— Да. Художник-постановщик спектакля — член правления Союза кинематографистов России, вице-президент Гильдии художников кино и телевидения Союза художников РФ Аддис Гаджиев, я о нем уже говорил. Мы с ним поставили два спектакля: «Койка» в театре «Монолог XXI век» и «Люболь» в «Ленкоме», и я снимался в главной роли в фильме «Письма в прошлую жизнь», художником которого был Аддис. Он, на мой взгляд, один из лучших кино- и театральных художников. Так что и декорации, и костюмы у нас будут яркие и в классическом стиле. Большое значение для успеха спектакля имеет музыкальное и световое оформление. Музыкальное оформление готовит Андрей Батурин, световым занимается Сергей Виноградов. Мы все друг друга прекрасно понимаем, а это очень важно для достижения намеченного результата.  

— Поставить классику достойно.  

— Да. Вернусь к началу нашего разговора: постановка классических произведений — достаточно ответственная работа. У каждого человека есть свой Островский, Толстой, Чехов, Горький, Шекспир, Мольер… И отношение к тому или иному автору или его произведениям сформировано у людей в принципе. Тем не менее я как режиссер должен авторский текст препарировать — пропустить его через призму своего взгляда, но при этом — ни в коем случае не нарушить авторскую концепцию. А это, согласитесь, для режиссера задача не из легких. Как она будет выполнена, сделаете вывод сами. 

Сообщает ТИ